Режиссер: Эдмонд Кеосаян
Сценаристы: Эдмонд Кеосаян, Александр Червинский
Оператор: Николай Васильков
Композитор: Роберт Амирханян 
Художник: Рафаэль Бабаян
Производство: Арменфильм 1972
Премьера: 17 сентября 1973 (Москва)
В ролях: А.Джигарханян (Казарян), А.Шеренц (Вазген), Ф.{М.}Мкртчян (Сурен), А.Геворкян (Арам), А.Айвазян (Сако), А.Туманян (Каринэ), Л.Кеосаян {Геворкян} (жена Казаряна), В.Подпомогов (многодетный), С.Потикян (милиционер), Р.Котанджян (Левон), К.Ханданян (Ануш), А.Саакян (Самвел).
В эпизодах: Е.Оганесян, В.Мириджанян, Т.Саакян, А.Зарян, А.Авакян, Л.Батикян, И.Бабурян, Г.Восканян, Е.Кочар, Ж.Амирджанян, А.Мкртчян, Т.Дилакян.
Сюжет: Четверо приятелей Вазген, Сако, Сурен и Арам живут в Ереване и действуют таксистами. И вот когда-то, Арам, самый застенчивый и скромный из всей фирмы, нежданно-негаданно безвыходно влюбляется в даму по фамилии Карине. Что ж! Настоящие представители сильного пола обязаны посодействовать приятелю. Троица пускает в ход всю имеющуюся находчивость и изобретательность, чтобы заставить красавицу обратить внимание на Арама.

---

Рассказывает внучка Эдмонда Кеосаяна Лаура:
Моя любимая картина — его фильм «Мужчины». Это добрая смешная армянская история о любви, до сих пор не утратившая актуальности. Закадровый голос Зиновия Гердта, который выступает рассказчиком, придает фильму особую атмосферу. В одной из ролей дедушка снял жену, то есть мою бабушку. Приглашенная актриса не смогла приехать из-за болезни, и Эдмонд предложил Лауре сыграть в эпизоде. Бабушка, актриса по образованию и красивейшая женщина, снималась редко. Выйдя замуж, она посвятила себя семье. Так вот, в тот момент Лаура лежала дома с температурой и была не в восторге от идеи мужа, но подвести его не могла. И конечно, Армен Джигарханян и Фрунзик Мкртчян — любимые актеры деда — блестяще сыграли. Кстати, мало кто знает, что за Армена Борисовича народные армянские песни поет именно дедушка. При том что армянский он практически не знал, потому что вырос в Сибири.
http://www.tele.ru/stars/interview/laura-keosayan-ded-ne-khotel-snimat-tretyu-chast-neulovimykh-mstiteley/#ad-image-7
на армянском языке

---

Первый армянский фильм с элементами эротики и откровенным поцелуем в кадре. И это - 1972 год... Именно в этом фильме впервые снялась Алла Туманян, которая впоследствии стала одной из самых востребованных армянских актрис.
Сюжет фильма сводится он к тому, что четверо друзей, работающих таксистами, решают помочь в любовных делах младшему коллеге, который влюбился окончательно и бесповоротно. И неважно, что вся находчивость и изобретательность, проявленная "рыцарями баранки без страха и упрека", так и не заставили красавицу обратить внимание на Арама.
О популярности фильма свидетельствует тот факт, что его героям спустя много лет установили памятник в центре Еревана.

---

на русском языке

Армянские мушкетеры 

Говорят, что армяне — очень критичные зрители. Может, это и так, но даже скептики расплываются в улыбке, как только на экране появляются добрые, открытые лица героев фильма Эдмонда Кеосаяна «Мужчины» — таксистов Сурена, Вазгена, Сако и Арама — этаких мушкетеров Еревана 70-х, которые, оседлав своих железных коней, летят навстречу новым приключениям. И девиз у них тот же, что и во времена рыцарей без страха и упрека: «Один за всех и все за одного!»
После выхода картины на экран Ереван изрядно преобразился: мужчины стали одеваться, как герои Кеосаяна, повторять их манеры, а женщины принялись подражать главной героине Карине. У нее переняли все — прическу, фасоны платьев и обуви, даже походку. Говорят, клетчатые ткани в магазинах расходились моментально и в невероятных количествах. Еще бы, ведь красавица Карине носила юбку именно из такой материи! Стоянка такси, по сценарию фильма, располагалась на улице Московян, и жители города начали приходить сюда не только для того, чтобы воспользоваться услугами этого вида транспорта, но и в надежде встретить полюбившихся героев. Давно позабытая народная песня «Камин зана», которую в фильме исполнил герой Армена Джигарханяна дантист Казарян, обрела новую жизнь — без нее не обходилось ни одно застолье, она звучала даже на молодежных дискотеках.
После съемок культовой трилогии о неуловимых мстителях Эдмонд Кеосаян приехал в Армению. Тогда-то председатель Госкомитета по кинематографии и кинофикации Геворг Айрян и предложил режиссеру снять картину «с армянским характером». Кеосаян и сам давно об этом подумывал — он хотел сделать фильм о настоящих, теплых, бескорыстных отношениях, чего, быть может, ему не хватало в большой столице. Но надо было, чтобы армянский характер был понятен еще и русскому зрителю. Поэтому сценарий он написал в соавторстве с Александром Червинским. А чтобы легче было проникнуть в тонкости армянского нрава, Кеосаян решил, что собрат по перу должен хотя бы месяц провести в Ереване. Жил он в доме Авика, брата супруги режиссера Лауры Геворкян. Здесь-то и нашелся исполнитель роли главного героя — влюбленного, мечтательного, романтичного Арама. И хотя Авик не был профессиональным актером, а обувщиком-модельером, режиссер и сценарист увидели в нем то, что им было нужно для колоритного образа героя. Впрочем, Авик был не единственным непрофессионалом в фильме. Армен Айвазян, игравший Сако, работал строителем. Правда, один раз он снялся в картине Генриха Маляна «Мы и наши горы», там его и приметил Кеосаян. Сельскую красавицу Ануш, вздыхающую по Араму, искали долго — дивы, которых ассистенты приводили на съемочную площадку, не отвечали требованиям режиссера. Наконец он остановился на продавщице из Центрального универмага Еревана. Правда, пришлось вести переговоры с ее строгим отцом. Его уломали, но он поставил одно непреложное условие — мать девушки должна была присутствовать на съемках. Впрочем, Кеосаян нашел роль и для нее в одном из эпизодов. Так, совершенно случайные, далекие от кино и театра люди оказались рядом с маститыми актерами — Мгером Мкртчяном, Азатом Шеренцем, Арменом Джигарханяном, Рафаелом Котанджяном, Аллой Туманян, Эгине Ованнесян...
Говорят, Эдмонд Кеосаян любил снимать в своих фильмах друзей и родных. Но этот принцип никак не распространялся на его супругу — актрису Лауру Геворкян. А чтобы избежать семейных сцен, он придумал хитрый ход — оформил красавицу-жену ассистентом режиссера. Но во время съемок «Мужчин» возникла непредвиденная трудность: Армен Джигарханян прилетел в Ереван всего на один день, а актриса, выбранная на роль супруги дантиста Казаряна, по какой-то причине не пришла на работу. Надо было спасать ситуацию. Кеосаян, позабыв о своих принципах, поднял с постели больную жену, и (с температурой 38 градусов) ее привезли на съемочную площадку. Позже Лаура Геворкян вспоминала, что все это было похоже на бред: гротескный образ квартиры дантиста (входная дверь, напоминавшая сейф, поставленные друг на друга серванты), абсурдные ситуации и диалоги… «Я чувствовала себя отвратительно и все время думала: «Да что же это я делаю, что за чушь несу!» Но, как показало время, сцена с Казарянами и их деревенскими родственниками стала одной из самых популярных в фильме, а диалоги — неотъемлемой частью ереванского лексикона.
В нашумевшей трилогии о красных дьяволятах во многих сценах перестрелок, погонь и драк артисты снимались без дублеров: Кеосаян считал, что актеры должны уметь все. То же произошло и в фильме «Мужчины», изобиловавшем погонями в такси и прыжками с большой высоты. В сцене драки с хулиганами, когда герои должны были прыгать с балкона (чтобы спасти главную героиню), тротуар застелили губчатыми матами. Армен Айвазян и Аветик Геворкян героически прыгнули со второго этажа, а вот Мгер Мкртчян перекинул ногу через перила, а потом вдруг по-настоящему испугался и вернулся на балкон. Этот эпизод сняли с одного дубля, причем всем показалось, что Мкртчян виртуозно изобразил страх и нерешительность. Но на самом деле это была не игра.Когда снимали эпизод беседы героев Мгера Мкртчяна и Валентина Подпомогова (кстати, известного художника), в котором таксист рассказывал слезную историю о своем влюбленном друге Араме, мужчины должны были расплакаться. Мкртчян был великим актером и пустить слезу в кадре мог с одного дубля. Подпомогову это сделать было сложнее. Тогда ему закапали в глаза глицерин. В итоге во время просмотра критики отметили, что… «Подпомогов плачет по-настоящему, не то что Мкртчян».
Фильм «Мужчины» был снят за фантастически короткий срок — два месяца. Кеосаян обладал невероятной энергией и умел заряжать ею всех своих коллег. Говорят, во время работы он чаще всего употреблял слова «срочно», «быстро», «немедленно». Однажды Мгер Мкртчян сказал ему: «Эдик, на тебя надо сделать дружеский шарж: с одной горы ты кричишь «ау!», а на другой стоишь и слушаешь свой крик». После первого просмотра фильма редакционная коллегия сделала 38 замечаний. Кеосаян спокойно спросил: «А каковы крайние сроки исправления неточностей?» Ему дали полгода. Однако режиссер уже на следующий день представил откорректированный вариант. Но комиссия не сдавалась, теперь их не устраивал финал: главный герой не должен был отказываться от своей любви и возвращаться в село, где его ждала влюбленная в него Ануш. Для советского человека это был недопустимый компромисс. Но у Кеосаяна имелись веские доводы — человек должен возвращаться к своим корням. Может, за этим стояла личная драма Эдмонда Гарегиновича, который, будучи яркой, незаурядной личностью, так и не смог стать до конца ни русским, ни армянским режиссером.
Съемки картины завершились, а деньги из бюджета были потрачены не полностью. Тогда Кеосаян решил поменять финал. Согласно первому варианту, фильм заканчивался роковым поцелуем на балконе — сердце Карине было отдано городскому франту Левону. Режиссер же решил, что в финале должен пойти снег, который принесет с собой некое очищение, и жизнь начнется с нового листа. Однако на дворе стоял жаркий август, и съемочной группе пришлось терпеливо ждать. Первый снег в тот год в Ереване выпал… в конце октября! Такого не помнили даже старожилы. Обрадованные киношники успели снять кадры заснеженного города, а в полдень снег растаял. Друзья смеялись: «Эдик, ты смог подчинить себе даже природу. Интересно, что бы случилось, если бы тебе нужно было снять наводнение?»

Журнaл «Ереван», N3, 2009

---

Как снимали фильм "Мужчины"

Арамо боялся, что отец разобъется, прыгая с балкона.

До начала съемок фильма «Мужчины» Эдмонду Кеосаяну послали фотографии лучших зданий Еревана. Он сразу выбрал здание на Московяна 31 - оно было очень красивым, находилось в центре города, имело большие балконы, выходящие на улицу, перед ним был садик. Здание было удобно и в том смысле, что герои фильма были водителями такси, и рядом была известная остановка такси.  Здание снималось только «снаружи», все квартирные сцены были сняты в павильоне. 

Для дома доктора приобрели специальную арабскую мебель. Позже она была использована в еще нескольких фильмах. 
Конечно, люди с большой радостью следили за съемочным процессом. В массовках участвовали не только актеры, но и жители здания. 
Несколько сцен были сняты на балконе одной из квартир третьего подъезда, в том же подъезде снимались также кадры, когда герой Фрунзика Мкртчяна путает двери Калашянов и убегает. 
Кадры, в котором герои спрыгивают с балкона, снимались на балконе второго этажа соседнего здания. На полу постелили спортивные маты, на которые «мужчины» должны были «приземляться». Прыгнули все, кроме Фрунзика. Он предупреждал режиссера, что не прыгнет, говорил: «Эдо, я не прыгну, хоть убей, не прыгну!». 
Сцены, где он «передумал» и не прыгнул, изначально не было в сценарии, Кеосаян добавил ее в процессе съемок. 
Арамо тогда было 3 года, я брала его с собой на съемки, и когда с балкона должен был прыгать его отец - Аветик Геворгян, Арамо начал плакать и кричать: «Я боюсь, мой папа разобьется». 
Примерно то же самое произошло во время съемок сцены с остановкой трамвая у кинотеатра «Наири». Арамо даже подбежал и потянул отца за руку. Эдмонд обнял Арамо и успокоил, а на меня рассердился и потребовал, чтобы я больше не приводила ребенка на съемки. 
Кеосаян и оператор фильма Васильков жили у нас дома, и мы присутствовали на всех рабочих обсуждениях. Они работали очень четко и быстро. 
Фильм «Мужчины» был снят всего за месяц. Съемки начались 1 сентября, и 10-15 октября уже были завершены: ждали только снега для того, чтобы снять последнюю сцену. И странным образом, в том году первый снег пошел в конце октября. 
В фильме за руль такси садились сами «мужчины» - за исключением Азата Шеренца, который «водил» автомобиль на лафете. 
Мой муж научился водить машину именно во время съемок. Только в сценах у здания оперы и на трамвайных путях за рулем сидят настоящие водители такси. 
Вне фильма «мужчины» были очень близки, особенно Авик и Азат Шеренц. Мой старший сын и сын Армена Айвазяна по сей день являются хорошими друзьями. 
Памятник «Мужчинам» был идеей сыновей Кеосаяна - Тиграна и Давида. В качестве автора памятника пригласили их друга и друга моих сыновей Давида Минасяна. Поскольку Арамо очень похож на отца, он несколько раз позировал Давиду. 
На открытии присутствовал Армен Айвазян. Пришел, расплакался… Он тяжело болел и уже знал, что ему осталось недолго жить… 
Памятник «Мужчины» стал местом паломничества нашей семьи. Мы отвели туда моего младшего внука, чтобы он «познакомился» с дедушкой. В день свадьбы старшего сына мы поехали туда, чтобы сделать фотографии. Когда у меня нет возможности поехать на кладбище, беру две гвоздики и иду к памятнику…

Севануи Ханзадян  http://m.mediamax.am/ru/news/115/5442

"Мужчины" - видеозарисовка Эдуарда Амбарцумяна

---

Фрунзик Мкртчян за кадром на съемках фильма "МУЖЧИНЫ'

---

 

Free Joomla Lightbox Gallery

Эдмонд Кеосаян – режиссер, сценарист. Родился 9 октября 1936г. в Ленинакане, умер в 1995 году. 
В 1937 году на последнее свидание с арестованным Гарегином Кесаяном его жена пришла с двумя сыновьями, младшему из которых едва исполнилось шесть месяцев. Гарегин, понимавший, что участь его предрешена, сказал жене: “Можешь снова выйти замуж, но вот этому маленькому фамилию не меняй, он ее прославит!” Слова отца оказались пророческими — спустя 30 лет режиссера Эдмонда Кеосаяна узнала вся страна. 
Детство будущего автора романтической трилогии о “Неуловимых мстителях” начиналось далеко не романтично. Весной 1937 года отец Эдмонда был расстрелян как бывший офицер царской армии, а семья — жена и двое детей — сослана в Сибирь, в Алтайский край, деревню Вознесение. Из ссылки они вернулись только после войны, но поселиться в Ленинакане не решились — страх перед возможностью новых преследований был еще очень силен, и Кесаяны перебрались в Ереван. Кесаян — именно так изначально звучала фамилия Эдмонда, буква “о” по ошибке появилась при получении паспорта, да так и осталась. 
В 16 лет Эдмонд уехал в Москву — поступать во ВГИК. На актерское отделение его не приняли — “из-за армянского акцента”, хотя сам Эдмонд по-армянски вообще не разговаривал. Не желая возвращаться в Ереван, Эдмонд поступил в Московский экономический институт, где проучился 4 года. И все 4 года подряд параллельно с учебой пытался поступить во ВГИК, но тщетно. Поступил он только в 1958-м, но уже на режиссерский. В 1962 году курсовая работа четверокурсника Кеосаяна “Лестница” получила Гран-при Международного кинофестиваля в Монте-Карло. Спустя год в Канне была отмечена высшей наградой и вторая его студенческая работа — фильм “Три часа дороги”. 
После престижных международных премий молодому режиссеру дали зеленый свет, и он стал работать на студии “Юность” при Мосфильме. Призы призами, но для того, чтобы заявить о себе, нужен был один-единственный фильм и такой, о котором заговорили бы все. В ЦК Комсомола предложили к 50-летию революции снять приключенческий фильм по мотивам популярных когда-то “Красных дьяволят”. И Кеосаян решил сделать вестерн, дать достойный ответ американской “Великолепной семерке”. Но как? Трюковой школы не было, все приходилось делать в первый раз, самому придумывать трюки, набирать специалистов. Плюс выбор актеров на главные роли — ведь это были еще подростки: Вася Васильев и Виктор Косых — это не Юл Бриннер и Рональд Рейган! Тем не менее, фильм “Неуловимые мстители” был заявкой на романтически-приключенческий экшн. Риск был большой, однако неуемная энергия Кеосаяна, его бесшабашность и вера в самое невозможное зарядили всю съемочную группу, и результат не заставил себя ждать. “Неуловимые мстители” произвели фурор — картину посмотрели более 50 миллионов человек, а мальчишки смотрели фильм по многу десятков раз. Лихой азарт героев, дух юношеской романтики, великолепное созвездие актеров, потрясающая музыка, тонкий юмор — все сложилось так, как задумывал Кеосаян. 
Самый несоветский фильм на самую советскую тематику — такими получились “Неуловимые”, ярчайший образец нового жанра “истерн” — вестерна, созданного на востоке. Бешеные прибыли от проката фильма подтолкнули Госкино к заказу продолжения, о котором Кеосаян вначале и не помышлял. Второй фильм — “Новые приключения неуловимых”, имел еще больший успех, чем первый. Но погони, взрывы и трюки, “на ура” принимаемые зрителем, давались на деле совсем нелегко. 

В одном из эпизодов автомобиль с героями должен был проехать сквозь стеклянные витрины аптеки. Мосфильмовский техник по безопасности запретил делать этот трюк, утверждая, что скорость не должна превышать двадцати пяти километров в час. Дело в том, что, проехав через аптеку, машина должна была повернуть и остановиться рядом с обрывом метров в двести глубиной. А у “Роллс-Ройса” механические тормоза… Кеосаяну же нужна была скорость шестьдесят—семьдесят. От эффекта ускоренного кадра он отказался — если ускорить автомобиль, то и падение стекла будет ускоренным, и станет виден обман. Кеосаян пошел на авантюру. Несговорчивому технику прислали из Москвы телеграмму, якобы его жена прилетает в Симферополь — все для того, чтобы он на несколько часов уехал со съемочной площадки в Ялте. И как только он уехал, стали снимать. Несколько дублей. С настоящей стеклянной витриной! Присутствовавшая при этом мать актера Метелкина (Валерка) чуть не упала в обморок. Не волновался только Кеосаян. И только спустя годы сам говорил — там ведь могло случиться что угодно, мог погубить мальчика. 
Кстати, по ходу съемок Кеосаяну пришлось срочно пристраивать Михаила Метелкина во ВГИК — чтобы избавить от призыва в армию. Метелкин поступал на экономический факультет, где готовят директоров картин. Математики практически не знал. Вместо ответа исписал листок бессмысленными цифрами. И вот во время экзамена преподаватель математики выходит в туалет. Кеосаян идет за ним, заходит в соседнюю кабинку, залезает наверх и говорит оттуда: “Товарищ, у меня там поступает один из героев фильма “Неуловимые мстители”, он ни хрена не знает, поставьте ему пятерку”. Застигнутый в крайне неловком положении преподаватель взмолился:”Я все, что угодно, сделаю, только уйдите отсюда!” Потом он зашел в аудиторию, взял листок Метелкина, долго в него смотрел и сказал: “Какое оригинальное решение. Отлично!” После этого Кеосаян отвез Метелкина в “Арагви”, где и отметили его поступление… 

Вообще, Кеосаян очень любил и уважал актеров, и они платили ему взаимностью. Многие известные актеры с удовольствием снимались у него в массовках и эпизодах. Борис Сичкин даже обиделся на него, потому что в третьей серии “Неуловимых” его не было: во второй серии его героя — Бубу Касторского, убили. Но ведь и героя Ефима Копеляна убили! Однако Копелян попросил жену Кеосаяна — Лауру Геворкян: “Лаурочка, скажите Эдмонду Гарегиновичу, что я был ранен, лежал в больнице, но все-таки выжил!” И атаман Бурнаш в третьей серии “ожил”. 
Третий фильм трилогии — “Корона Российской Империи” — Кеосаяна уже буквально заставили снять. Но актеры уже выросли, и хотя фильм был, как всегда, добротный и интересный, энергетика получилась немного не той… И, как обычно бывает в таких случаях, завистники и недоброжелатели нашлись без труда. Появились недобрые критические статьи в газетах, журналах, причем еще до официального выхода фильма на широкий экран. Кеосаян тяжело переживал, жалел, что поддался уговорам и согласился снимать… Общая обстановка была настолько тяжелой, что он решил уехать в Армению. 
Председатель Госкино Армении предложил: “Сними армянскую картину — что хочешь, даже сценарий не показывай”. Так появился невероятно добрый, трогательный и ироничный фильм ”Мужчины”, открывший новую страницу в творчестве Кеосаяна и раскрывший его талант с совершенно неожиданной стороны. Картина была закончена в начале октября. Но по сценарию в конце фильма должен был выпасть снег. 
А снег в Ереване редко выпадает раньше декабря, иногда - аж в январе. Снега не было. И могло вообще не быть. Но Кеосаян уперся — в финале должен быть снег! И ждал. Даже съездил в Москву, где отлежался в больнице и взял справку о болезни, чтобы оттянуть сроки завершения картины. Ждали все. 
И однажды ранним утром, выглянув в окно ереванской гостиницы, не поверили своим глазам — весь город был белым от снега. В каком-то бешеном темпе Кеосаян успел поднять группу “по тревоге” и отснять финал картины — снег продержался всего пару часов, в последних кадрах видно, как он тает. Он просто очень хотел этого, и снег пошел, специально для него. Потом все шутили — хорошо, что ему не понадобилось наводнение! С Кеосаяном было возможно все, что угодно, такой был характер, такая энергетика. Когда сын — Давид Кеосаян — снимал документальный фильм “Профессия — режиссер”, то включил в него рабочие моменты съемок отца. Во время просмотра ему сделали замечание: “Зачем эта ускоренная съемка движений режиссера?” На самом деле это не была ускоренная съемка: Кеосаян действительно так быстро двигался. Фрунзик Мкртчян даже говорил ему: “На тебя, Эдик, надо дружеский шарж сделать: с одной горы кричишь “ау!”, а на другой уже стоишь и слушаешь свой же крик!” 
Это был человек-энергия, выкладывающийся до конца во всем. Даже в своей любви к футболу. Из-за футбола он мог бросить съемку и 5 часов мчаться из Гориса в Ереван на матчи “Арарата”, которые смотрел со скамейки запасных. Никита Симонян рассказывал, как во время одного из матчей, когда ереванцы уже выигрывали и исход матча был предрешен, мяч попал к нашему нападающему. И вдруг Эдмонд вскочил со скамейки и параллельно игроку во весь дух понесся вдоль кромки поля под смех трибун — азарт захватил его целиком. Однако при своей неуемной энергии Кеосаян невероятно серьезно и глубоко подходил к работе. Готовясь к съемкам “Звезды надежды”, изучал исторический материал. Но так как не умел читать по-армянски, то заставил супругу читать ему “Историю Армении” Мовсеса Хоренаци — громко, не торопясь, чтобы он успевал вникнуть и переварить. В процессе съемок он всегда и многократно переделывал сценарий. Когда приступали ко второй серии “Неуловимых”, сценарий в Госкино даже не стали читать —“Знаем мы Кеосаяна, покажет одно, а снимет все равно что-то совершенно другое, так что пусть делает что хочет!” Тем не менее, все свои сценарии он знал наизусть и сам показывал все роли, играя перед актерами. Никогда не приезжал на площадку неподготовленным, всегда знал, что и как будет снимать. Был очень строг — абсолютная тишина во время съемок. А ведь там сотни, а то и тысячи людей. В Гарни, во время съемок “Звезды надежды”, для эпизода объявления Мхитара преемником Давид Бека собрали огромную массовку — толпы людей на ступенях и вокруг храма, на склонах холма. И вдруг голос Кеосаяна — мат-перемат, затем: “Сними часы с руки!!!!» В средние века не было наручных часов… Как он увидел на таком расстоянии, в толпе эти часы — уму непостижимо… 
Свои “фирменные” фишки есть у многих режиссеров — Рязанов обязательно снимет самого себя в эпизоде, в фильмах Данелия нет-нет да и промелькнет песня “Мыла Марусенька белые ножки”… Кеосаян же любил снимать в картинах своих родственников и друзей. В фильме “Мужчины”, к примеру, снял свою 80-летнюю мать. “Неуловимых” он вообще создавал для своего первенца — Давида, и снял его в нескольких эпизодах. 
Но вот супруге своей, актрисе Лауре Геворкян, очень долго ролей не давал, хотя все ему это советовали — “Я только начинающий режиссер, что обо мне подумают, если я начну снимать свою жену!” В “Неуловимых” жене достались только роли в массовках. В фильме “Мужчины” Лаура появилась вообще случайно. Джигарханян прилетел на съемки всего на один день, а актриса, выбранная на эту роль, отсутствовала. И Лауру с температурой 38 привезли на съемочную площадку. Она чувствовала себя плохо, все время думала: “Что за чушь я 
играю, что за бред? Это ведь совсем не смешно…” Но в итоге именно этот эпизод — деревенские родственники в гостях у семьи стоматолога — стал одним из культовых в армянском кино. Вообще, тема родственников, семьи была для него особой. Он ничего не знал о своих близких, потому что мать боялась рассказывать что-либо об отце. В Ленинакане, во время съемок фильма “Вознесение”, к Кеосаяну на съемочной площадке подошел человек и, представившись троюродным братом, пригласил в гости. Он показал Эдмонду генеалогическое древо Кесаянов. Это был просветительский род — они открывали школы, среди них было много учителей, а дядя Эдмонда был губернатором Карса. Выяснилось, что многие Кесаяны сегодня живут за рубежом, в Америке, во Франции. Эдмонд был очень воодушевлен, попросил сделать копию древа. А в декабре произошло Спитакское землетрясение… 
Главное, что отличает все его фильмы, — доброта. Даже отрицательные герои “Неуловимых” — белогвардейцы, бандиты и проходимцы — выглядели симпатично и становились любимцами зрителей. В фильме “Звезда надежды”, рассказывающем об освободительной войне армян в средние века, он старался избежать излишней крови, жестокости. Бесконечная внутренняя доброта проявилась даже в последней его картине — “Вознесение”, посвященной детским годам, проведенным в сибирской ссылке. Родные не понимали, почему он умышленно убрал из фильма почти весь негатив — 4 часа на сборы для высылаемых, жуткий ночной вокзал, озверевшие караульные собаки, вагоны, в которых часть сосланных погибала, не добравшись до места. А ведь был 1988 год, уже можно было снимать довольно свободно. Но нет, весь фильм он посвятил русской женщине — бабе Нюре, приютившей высланных, помогшей им выжить… Доброта и открытость Кеосаяна жили в нем, несмотря на многие тяжелые проблемы. Долгие годы Кеосаян был невыездным. На кинофестиваль в Каире он должен был повезти фильм “Когда наступает сентябрь” (получивший впоследствии главный приз — “Серебряную Нефертити”). Его уже оформляли для поездки. Но в последний момент снова отказали. Он разозлился и пригласил к себе домой сотрудника КГБ, курирующего эти дела, которому заявил: “У меня уже взрослые дети, а я не могу им объяснить, почему я невыездной. Если вы мне не объясните причину, то я вызову корреспондентов, дам им интервью и выйду из партии”. Его стали умолять, мол, успокойся, все выясним. “Выяснение” длилось еще долгих 2 года, после чего наконец реабилитировали отца, и Кеосаяну разрешили ездить за рубеж. Его вызвали на Лубянку. Огромный кабинет, в конце длинного стола — кипа папок. Чиновник, курирующий культуру, сказал: “Можете посмотреть, что в них”. И вышел из кабинета. В папках оказались анонимки: “Кеосаян громогласно ругал съезд”. А дело было так. На V съезде кинематографистов, когда травили и освистывали Чухрая, Кеосаян, возмущенный происходящим, в ярости вышел из зала, употребив при этом несколько непечатных выражений. 
Чутких ушей нашлось немало… Анонимки были и из Армении: “Пользуясь тем, что в России не понимают армянского языка, Кеосаян включил в фильм националистическую песню…” — это о народной песне про фидаинов в фильме “Когда наступает сентябрь”… 
Личная трагедия Эдмонда Кеосаяна была в том, что в России он не стал русским режиссером, а в Армении — армянским. Он так и остался чужим среди своих, не став своим среди чужих. В последние годы жизни Кеосаян очень хотел навсегда вернуться в Армению, которую очень любил. Мечтал снять фильм о народном герое Андранике. А еще — фильм о Ереване, о своем поколении с рабочим названием “Городские ребята”. Это должен был быть фильм о людях, с которыми он вырос — в окрестностях кинотеатра “Москва”, о его друге Днеприке (Дно), о привезенной из Берлина трофейной машине, на которой они ездили вниз по улице Абовяна, тормозя обычным ломом — у машины не было тормозов. Не успел… Но Эдмонд Кеосаян успел сделать другое — он подарил нам доброту своей души и жизнерадостную энергию своего сердца, до сих пор работающего для нас со скоростью 24 кадра в секунду. 

Использованы материалы журнала "Ереван"