Театр, кино и “меланэ”

Художник театра и кино Мелания Максапетян почти интуитивно угадывает форму, фасон, цвет, ракурс, фон, словом, все то, что выполняет роль главного пластического акцента, будь то на сцене или в кадре. Но помимо интуиции за плечами у нее огромный опыт работы в кинематографе и в театре. Ее главная задача - обогатить новоявленность мизансцен и выделить ясность бессловесного. Но до этого - глубокое и вдумчивое изучение материала, поиск соответствия внешней атрибутики персонажа с его психологической наполненностью, духовным содержанием. Но обо всем по порядку. Все началось в далекие 70-е годы прошлого столетия…

- А как вы познакомились с Мгером Мкртчяном?
- Мне было 24, когда я познакомилась с Фрунзиком во время съемок фильма “Багдасар ахпар”. Он сразу же подкупил своим особым обаянием, мягкостью. Но при этом он был контрастен, эмоционален, что не мешало ему быть бесконечно добрым и великодушным к окружающим. К тому же он был крайне непредсказуем. Помнится, это был 1977 год, когда в Лиепае проходили съемки фильма “Солдат и слон”. Прознав о моем дне рождении, Мгер Мкртчян решил отпраздновать его в ресторане. Собрались наши друзья-коллеги, пришла и дочь Мгера с огромным рюкзаком, в котором, как оказалось, находился подарок для меня. И каково было мое изумление, когда из рюкзака Фрунзик достал настенный светильник-бра, что был подвешен в его гостиничном номере, и вручил его мне. Все это было сделано так ненадуманно просто и легко, что собравшиеся, замерев на мгновение от неожиданности, стали безудержно смеяться. Шутка удалась, но после пришлось осторожно и незаметно водружать “подарок” на место.
- Вы работали со многими известными армянскими актерами, но вам приходилось по роду работы общаться и с коллегами за пределами страны…
- Я работала с обаятельнейшей Софико Чиаурели, вдумчивым и рассудительным Леонидом Марковым, бесшабашным и влюбчивым Николаем Гриценко, дружелюбным и веселым Олегом Анофриевым, замкнутой и тихой Ириной Алферовой, яркой и необычайно общительной Натальей Крачковской… Да, в основном это была русская интеллигенция со свойственной ей определенностью нравственных понятий. Это были насквозь духовные люди со своими слабостями и страстями.
- О вас говорят как о находчивом человеке, готовым прийти на выручку в любой сложной ситуации. Достаточно вспомнить историю с постановкой Георгия Мелик-Авакова “Яблоневый сад” по Степану Зоряну…
- Да, да… Главную роль тогда в спектакле должен был играть Хорен Абраамян. Он был крупным мужчиной, и блузон ему требовался аж 60 размера. Для него были заказаны огромные сапоги, и за один вечер мне удалось связать ему соответствующий его роли жилет. Помнится, первая съемка была назначена на пятницу. Но в последнюю минуту Хорен вдруг отказался от роли, и роль была передана Сосу Саркисяну. Тут я бросилась переделывать уже готовый театральный костюм: распустила нитки жилета и стала вязать новый… Словом, к понедельнику все было готово. Сос Арташесович никак не мог взять в толк, как это удалось так быстро переподготовиться.
Обычно, создавая “носильную” атрибутику, я вкладываю в нее всю свою душу. Может, поэтому актеры любят ее носить. Как-то Гуж Манукян в “Театре актера” взялся поставить пьесу, в которой сам когда-то в Драматическом театре играл в главной роли, - “Босиком под дождем”. Главная роль на этот раз была дана Айку Саргсяну, для которого я решила связать длинный шарф. После Айк признавался, что когда по сценарию он набрасывает на себя этот шарф, то сразу чувствует себя в своей тарелке и ему становится легко перевоплощаться. Но как-то шарф этот потерялся во время гастролей. Айк был в панике - я пообещала ему связать новый. Но, благо, очень скоро шарф этот был возвращен владельцу.
- Вы работали более чем в 20-ти спектаклях, а с 2004 года являетесь членом Союза кинематографистов. Кино и театр - это две привычные для вас стихии, где вы с удовольствием делаете и другую работу, скажем, декорируете сцену…
- Когда работаешь в одном коллективе, живешь одной жизнью с ним, вся работа становится общей, органичной. И это естественно. Особо интересно мне было работать с Альбертом Мкртчяном. С ним я познакомилась в 1999 году во время съемок фильма “Веселый автобус”, затем был фильм “Рассвет на грустной улице”. Сейчас же я работаю у Альберта Мкртчяна в его “Театре актера” им. М. Мкртчяна. Особенно интересно было работать над недавним спектаклем “Цезарь”, в котором Альберт Мушегович не просто обновил классику, но и уловил исторический смысл современных общественных коллизий. Работая над костюмами для этого спектакля, я долго изучала материал данного исторического периода, посещая картинную галерею, отбирая нужную библиотечную литературу…
- Говорят, у Альберта Мушеговича сложный характер. Как вам работается с ним?
- Очень легко и интересно. И знаете, почему? Потому что он никогда не юлит, не притворяется, а честен и справедлив. Такие качества в режиссере всегда подтягивают коллектив и создают атмосферу взаимного уважения и доверия.
- Для многих явилось откровением ваше прикладное творчество - почти графика, почти живопись, почти поп-арт…
- Эту мою технику Альберт Мушегович назвал очень забавно и точно - “Меланэ”. В названии этом заключено и мое имя, и необычная техника исполнения - заполнение контура рисунка прессованными цветными нитками-мулине.
Это мое хобби, создавая которое, я действительно отдыхаю.

Кари Амирханян
http://eter.am/archive/2012/15/rus/tv.shtml