Размышления после фильма «Солдат и слон»

Великая Отечественная война 1941-1915 гг. незабываема. Сегодня мы воспри­нимаем ее не только как ис­торию, но также как муже­ственную биографию живых современников и бессмертных солдат. Потому что живы и трудятся рядом вохчабердские артиллеристы, ос­тавившие армянские побед­ные слова на рейхстаге, бе­лорусские партизаны, и переживший  ленинградскую блокаду сибирский профессор, и славный маршал Ованес Баграмян, и дети бой­цов, и дети их детей -- тех, кто вернулся, и тех, кто не вернулся.
Война — это не только архивные документы и полу­истлевшие штабные карты. Она — живое дыхание и беспокойная память наша. Великая боль народного сер­дца, отражение высоких и трагических судеб людских...
А искусство появляется там, где есть боль, рана, тревожная совесть. И отто­го фильмы о воине продол­жают создаваться на разных студиях. Тема эта действи­тельно неисчерпаема, она бесконечна в разнообразии людских судеб на войне, фактического материала. Бесконечность в самом вели­чии миссии советского солдата-освободителя, отвоевав­шего свободу, в самом масштабе событии к их всемир­но-историческом роли. И не случайно  военная тема зани­мает одно из ведущих мест в многонациональном советском киноискусстве.
И вот после долгого мол­чания студия «Арменфильм» выпустила в постановке Д. Кесаянца художественный фильм «Солдат и слон». О чем повествует картина? Сюжет вкратце такой.
В действующего зоопарка вблизи Ростова он попал под артиллерийский обстрел, спустя некоторое время дивизия генерала Гюнтера оккупиро­вала район. Высокопостав­ленный немецкий вояка в ка­честве живого трофея прис­ваивает слона, чтобы отра­вить его в столицу рейха — сыну на рождество.
Всю эту нехитрую ис­торию мы узнаем из первых кадров, когда внезапно, на подступах к Берлину, в эпи­центр атак попадает... слон. Тот самый. Очевидно уже, что слон станет как бы сю­жетным посохом — в картине, ибо бойцу Гаспаряну пору­чено доставить экзотическое животное в тыл, в Армению.
Волею режиссера и одно­го из авторов сценария Дмит­рия Кесаянца Арменак Гаспарян, которому поручено доставить слона в Ереван, по­падает в разные трагикомические ситуации. Роль армянского солдата блестяще иг­рает Мгер (Фрунзе) Мкртчян. Можно поразиться неисто­щимым импровизаторским даром актера, сумевшего соч­ными красками изобразить колоритную натуру главного героя. Артист в новой ленте достигает той высоты ма­стерства, когда психологиче­ски усложненные задачи ре­шают единственно правиль­ным, «неслыханно простым» вариантом. Мимолетный взгляд, беглая усмешка, лу­кавый прищур, легкий отмах руки — этими бесхитростными приемами, словно мазка­ми, актер способен выразить душевное состояние своего героя. Тяжкое бремя веду­щей роли М. Мкртчян несет естественно, легко.
Роль свою он не играет, он живет ею, органически нелепым заданием, фило­софствующий и хитрый на выдумку, человечный и смешной, печальный и отважный солдат войны.
Весьма примечательно, что на XI Всесоюзном кинофе­стивале игра М. Мкртчяна была  отмечена первым призом за создание высокоху­дожественного образа совет­ского солдата.
Замечательная игра глав­ного героя не спасает в це­лом средний уровень ленты, более того, она оттеняет лож­ную заманчивость, легковес­ность факта, легшего в ос­нову фильма. Ожидался по­каз магистрального, поход художников экрана в боль­шее, на главный плацдарм. Однако вместо этого нам предлагают путешествие сло­на в глубокий тыл, мимо существенного, необыкно­венно важного. Впечатление, будто слон трубит ретира­ду...
Примем и допустим эту творческую заданность. И не узрели бы тут большой вины создателей картины, если б не раздражающие неточности, кадры, порой ос­тавляющие впечатление вторичности ощущение уже ви­денного. Но и это не все.
Экранное воплощение во­енной темы в силу огромно­го опыта, накопленного оте­чественной и мировой кинематографией  с годами ус­ложняется. Героическое про­шлое глубоко и ярко осмыс­лено в десятках картин, тысячи, сотни тысяч километ­ров киноленты многожанрового запечатлели стойкость ду­ха советского человека, выдержавшего штурмы фаши­стских полчищ. И сказать новое слово — слово важное, в котором, словно в линзе, сошлись бы заботы и тревоги людей, мощь и красота армянского народа, народа, чьи сыны в одном  строю с представителями братских республик защищали родное социалистическое Отечество.
На фоне до сих пор кинематографический невысказанного подвига армянского народа в дни грозных испытаний, героических деяний наших бойцов приключения солдата  и слона выглядят второстепенными.  Исходным пунктом армянского художественного фильма о войне должен был явиться Факт с большой буквы. Следовало вначале построить фундамент и возвести стены, а только потом заняться флигелем и антресолями.
Наш призыв не к тому, чтоб снять картины обязательно биографические, строго ограниченные  документализмом  или многосерийные ленты. Не забудем пронизанный высоким пафосом грузинский фильм «Отец солдата» патетичный и в чем-то камерный, пленительно-лиричный и одновременно суровый, героический сказ о старом крестьянине... Сопоставим две аналогичные по теме картины. В кинозеркале и увы - разные по масштабу и по глубине замысла. История участия армян в Великой Отечественной богата героикой, горячим патриотизмом, подвигами сынов народа. Вспомним дважды Героя Балтики Нельсона Степаняна, тяжкий путь солдат 89-й Армянской стрелковой дивизии,  описанных армянскими писателями, до­стойных экранизации.
Республиканская, киносту­дия выпускает в год три ху­дожественных фильма. И важно, чтобы каждая, так сказать, киноединица несла в себе сильный заряд правды, высокой идейности, большого разговора о том, что было, что волнует нас.
Только такой критерий обеспечит тщательную про­думанность производства но­вых произведений киноис­кусства, строгую требова­тельность к качеству сценариев.
...Есть в «Солдате и сло­не» такой эпизод: в своем путешествии со слоном герой встречает армянскую диви­зию, которая победным мар­шем идет на Берлин. Арме­нак Гаспарян возбужденный нечаянной встречей с соотчественниками произносит эмоциональный монолог: «Родные мои, хорошие мои, газуйте, жмите, бейте врага, бейте фашистов, я четыре года воевал, я вернусь, до­гоню вас, обязательно вернусь». Грохот танков, дви­жение колонны... А Гаспарян грустным взглядом про­вожает уходящих на послед­ним решительный...
Грустно и зрителям отто­го, что не последовали за Таманской, овеянной бессмертной славой дивизией армянские кинематографисты. Туда, в горячую точку, в которой переплелись судь­бы страны и людей, где на критическом изломе испыты­вался человеческие характер.
Но это уже другой, же­ланный фильм и  другие герои.                             

И.ВЕРДИЯН
"Коммунист"
15.07.1978